Утро начинается с кошачьего нытья: «АаАаАаАаааааа! Проспааааал…» Сквозь сон я слышу крик отчаянья. Значит, Лена ушла рано и не покормила кота. Не успел человек, что ж теперь надрываться так? Я вздыхаю и подаю голос: – Лукаша, я здесь!
– А? Да?! – и дальше: – Аааа. (Перевожу: – Ну тогда ладно, жизнь-то налаживается, наверняка дашь еды!)

Лукаша – большой красивый бурый кот породы шантильи, подобранный на местной помойке. Умерла старушка хозяйка, и новые хозяева квартиры бесцеремонно выставили котофея на свалку истории вместе со старыми комодами, чемоданами, галошами и зонтиками. В добрый путь, товарищ!
Отзывчивое сердце подруги Лены не выдержало, и кот был подобран, отмыт, накормлен от пуза и определён на ПМЖ в её большую квартиру, давно не знавшую ремонта. Тут ещё и мы с кошкой Люсей поселились в одной из комнат, и вся компания стала жить-поживать да амортизировать ещё интенсивнее жизненное пространство в центре города Санкт-Петербурга.

Теперь у нас настоящая компания нудистов. Нет, не тех, о ком вы подумали. В неглиже никто не бегает и прелести свои не демонстрирует. Просто, кроме зануды Лукаши, постоянно напевающего себе под нос кошачьи баллады и саги, есть еще второклассник Петя, который нудит не меньше представителя семейства кошачьих.
– Маам… я это есть не буду!
– Ешь, Петя, ешь! Надо обязательно есть.
– Неет, ешьте сами свои противные котлеты…
– Петька, – вступаю я, – а мёду хочешь?
– Нееет, – нудит малец, – эти пчёлы во рту мёд держали, пусть сами его едят!

Мы переглядываемся, еле сдерживая смех. Ох, мальчик Петя, знал бы ты – не во рту пчёлы носят мёд, а совсем в другом месте…
Но страсти стихают, коты-кошки накормлены и раскладываются по креслам, их владельцы разбредаются по комнатам. Тишь, гладь… и только под вечер с кухни опять доносится кошачье:
– АаАаАааа…
А потом Петино:
– Ешьте-ешьте свой противный салат!..